Брабант Малкольм

Я знала, что должна вести себя как можно тише. Шум может привести к смерти. Маме не нужно было ничего говорить. Ее напряженность передалась и мне. Предстоящее приключение придало мне сил. Даже муки голода исчезли. Мамина любовь вселила в меня чувство безопасности и защищенности.

Наши тюремщики бежали, но выжившим, оставшимся внутри огороженного колючей проволокой лагеря, идти было некуда, люди были сбиты с толку, травмированы, больны и, конечно же, истощены. Тревога и ужасные условия, однако, были уравновешены волной оптимизма, эмоции, которую я за свою короткую жизнь еще ни разу не наблюдала у представителей моего народа. «Русские идут, русские идут».