Сердца четырех: роман

Как будто бы самое жестокое и шизофреническое Сорокинское чтиво из всего что успел прочитать... Но при этом не блещущее ни блистательными пародиями на писателей аля Сало, ни блистательной старорусской стилизацией и мироустройством аля Опричник. Что-то видимо из того соц-артовского периода с привкусом недоеденной полежавшей Нормы, суматохи Очереди и кровищей Романа. Видимо, поскольку я их не читал :) Как будто бы хочется приткнуть кафкианский абсурд на шаблон советской чернухи на манер Балабановского "Груз 200" (даром что сам Балабанов и начинал снимать по Беккету и, собственно, самому Кафке), но тоже не совсем то. Чрезмерная жестокость как будто бы перешагивает планку, до которой мне ещё жутко представлять это в реальности, потому что как будто бы и выглядит правдиво, но финальное кровавое месиво окончательно наменкуло, что всё-таки нет, это уже скорее смешно и забавно, чем страшно в своей бессердечности и экзистенциальной пустоте и бессмысленности. Тем не менее, концовка - высший класс в плане образности и трактовки. Отчего Сорокин пока что из всего читаемого - самая стабильная 7.5-8/10. Безотказно забавно, бессменно занимательно, бесконечно влекущее цитировать и меметизировать каждый чернушный эпизод и каждую матерную шутку. И стабильно чуть чуть ощущать на краешках губ НОРМАЛЬНЫЙ привкус и запах. Но такова цена жития в пост-модернизме...

Я даже не знаю, как описать сие творение "больного" разума Владимира Георгиевича. Тошнотворный, мерзкий, с многими непонятными моментами и сюжетными поворотами, но все-таки в данной книге встречается много интересных мыслей. Хочу преклонить колено перед тем, кто полностью "его" понял.

Одна из самых страшных и отвратительных по содержанию книг как в творчестве Сорокина, так и во всей отечественной литературе в целом. Но, читая эту книгу, нужно помнить о том, что автор является представителем школы московского концептуализма. Поэтому произведение стоит воспринимать именно через призму этого знания. На мой взгляд в книге описана травма. Травма нанесенная советским миром человеческой личности. И как последствие травмы-патология. Рекомендую всем любителям искусства.

Думаю, что в этой книге Владимир Георгиевич переплюнул сам себя. Сосредоточение треша здесь на максимальном уровне. Сложно её советовать тем, кто с подобной литературой слабо знаком или не знаком вовсе. Благо можно прочитать первую главу, которая доступна в ознакомительном фрагменте, из неё станет понятно, готовы вы читать дальше или нет. От себя лишь могу добавить, что мне подобная литература скорее нравится, чем не нравится. Эдакое экзотическое блюдо, приправленное красивым русским языком. Фанатам постсоветского постмодернизма обязательно к покупке!

В двести страниц текста Сорокин умудрился уместить максимум шок-контента. Кажется, именно этого автор и хотел, чтобы читатель долго приходил в себя после каждой главы. Это не просто сложное, а отталкивающее и все-таки не бесполезное чтение. Как ни странно, ощущение грязного роман не производит, может, потому, что описанные в нем крайности слишком утрированы и кажутся нереальными.