Шарапов Валерий Георгиевич: След на кабаньей тропе

Убитый был бледен, лицо исказила гримаса боли. Во всём остальном второй секретарь псковского горкома партии полностью походил на своё фото, которое было опубликовано в найденной Костиным газете. Чуть меньше сорока, правильные черты лица, тонкие тёмные усики, выгнутые дугой брови.

Зверев тут же отметил, что грусть в голосе Пчёлкина при упоминании о погибшем односельчанине особо не просматривается. Ему определённо не нравился этот сельский милиционер, но Павел Васильевич старался этого не демонстрировать.

– «Фердинанд» это! – подключился к разговору Муравьёв, надевая каску. – Похоже, ошибся ты, Михаил Андреевич, не самое тихое место нам досталось. Нашли фрицы лазейку в местных болотах, не сработала наша разведка. Чувствую плохо дело, если они всем скопом наваляться и через нас пойдут.

Когда Валька была уже у самых деревьев, сидевший в коляске грузный солдат нажал на гашетку. Пулемёт застрекотал. Прежде чем Валька упала, она успела обхватить руками берёзу. Тут прозвучала вторая очередь, и несчастная женщина бездыханной упала в траву.

– Обглоданный скелет! Скелет да обрывки мяса от Стёпки остались. А рядом следы кабаньи. Стадо там целое прошло. Тогда в сорок пятом за пять лет войны, когда почти все местные охотники на фронтах кровь проливали, зверья разного расплодилось, а кабанов уж было…